Велопоход
Чудово - Псков
Чудово - Псков
День 10. Пушкинский заповедник
10 августа 2020
Пушкинский заповедник
Итак, мы остановились на 2 ночи в коттедже в деревне Кирилловка и запланировали круговой пеший маршрут через две пушкиногорских усадьбы из трех (Михайловское и Тригорское), плюс музеи в Бугрово и Березино. Теоретически вышел маршрут на 13 км.
В третью усадьбу Петровское, решили не ходить, получалось бы уже больше 20 км. Тут практически не работает интернет, ведь вышка связи испортила бы заповедник, поэтому если вы мечтали отдохнуть от интернета - это место для вас.
В третью усадьбу Петровское, решили не ходить, получалось бы уже больше 20 км. Тут практически не работает интернет, ведь вышка связи испортила бы заповедник, поэтому если вы мечтали отдохнуть от интернета - это место для вас.
Пушкинский заповедник очень напоминает Никола-Ленивец: десятки километров лесов, полей и деревень, на которых разбросаны различные рукотворные достопримечательности и арт-обьекты. Только там в основном новодельные, а тут в основном исторические, хотя и новодельные тоже есть как галерея современных художников или заяц из сена. Обходить все это минимум день, а то и не один. На машине тоже нужно день, ведь это заповедник и автостоянки (с кафе, магазинами сувениров и т.д.) находятся намеренно в стороне от каждой усадьбы, так что и с машиной придется много ходить пешком.
На территорию зашли с "черного хода": с автодороги свернули в лес, а на развилке пошли не в сторону парковки, а под "кирпич". Оказались у хозяйственных зданий заповедника.
Кажется, что за последние 200 лет тут ничего не изменилось. Но нет.
Кажется, что за последние 200 лет тут ничего не изменилось. Но нет.
Все окрестные имения были сожжены крестьянами в 1918 году. Но уже через три года был образован Пушкинский заповедник и многие здания были восстановлены. В первую очередь, конечно, восстановили Михайловское.
Михайловское
Михайловское было частью земель, полученных тем самым "Арапом Петра Великого" в дар от Елизаветы Петровны. Имение перешло в наследство Осипу Абрамовичу Ганнибалу.
Он построил усадьбу и назвал ее Михайловское. От него имение перешло дочери - Надежде Осиповне, в замужестве Пушкиной.
Он построил усадьбу и назвал ее Михайловское. От него имение перешло дочери - Надежде Осиповне, в замужестве Пушкиной.
"Наше все", Александр Сергеевич Пушкин, с 1817 по 1836 год не раз бывал в имении и даже провел тут полтора года в ссылке. В Михайловском поэт много и плодотворно работал над "Евгением Онегиным", "Борисом Годуновым", писал стихи и историческую прозу. Здесь он написал деревенские главы "Онегина", действие которых по преданию происходило в соседней усадьбе, о которой позже.
Главный дом находится на значительной возвышенности. Лестница спускается к реке Сороть. Глядя на окружающую природу, понимаешь чем он вдохновлялся.
Я твой – люблю сей темный сад
С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят…
С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят…
Приветствую тебя, пустынный уголок,
Приют спокойствия, трудов и вдохновенья,
Где льется дней моих невидимый поток
На лоне счастья и забвенья.
Я твой: я променял порочный двор цирцей,
Роскошные пиры, забавы, заблужденья
На мирный шум дубров, на тишину полей,
На праздность вольную, подругу размышленья.
Я твой: люблю сей темный сад
С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озер лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда...
Я здесь, от суетных оков освобожденный,
Учуся в истине блаженство находить,
Свободною душой закон боготворить,
Роптанью не внимать толпы непросвещенной,
Участьем отвечать застенчивой мольбе
И не завидывать судьбе
Злодея иль глупца — в величии неправом.
Оракулы веков, здесь вопрошаю вас!
В уединенье величавом
Слышнее ваш отрадный глас.
Он гонит лени сон угрюмый,
К трудам рождает жар во мне,
И ваши творческие думы
В душевной зреют глубине.
Но мысль ужасная здесь душу омрачает:
Среди цветущих нив и гор
Друг человечества печально замечает
Везде невежества убийственный позор.
Не видя слез, не внемля стона,
На пагубу людей избранное судьбой,
Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
Присвоило себе насильственной лозой
И труд, и собственность, и время земледельца.
Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
Здесь рабство тощее влачится по браздам
Неумолимого владельца.
Здесь тягостный ярем до гроба все влекут,
Надежд и склонностей в душе питать не смея,
Здесь девы юные цветут
Для прихоти бесчувственной злодея.
Опора милая стареющих отцов,
Младые сыновья, товарищи трудов,
Из хижины родной идут собой умножить
Дворовые толпы измученных рабов.
О, если б голос мой умел сердца тревожить!
Почто в груди моей горит бесплодный жар
И не дан мне судьбой витийства грозный дар?
Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный
И рабство, падшее по манию царя,
И над отечеством свободы просвещенной
Взойдет ли наконец прекрасная заря?
Приют спокойствия, трудов и вдохновенья,
Где льется дней моих невидимый поток
На лоне счастья и забвенья.
Я твой: я променял порочный двор цирцей,
Роскошные пиры, забавы, заблужденья
На мирный шум дубров, на тишину полей,
На праздность вольную, подругу размышленья.
Я твой: люблю сей темный сад
С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озер лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда...
Я здесь, от суетных оков освобожденный,
Учуся в истине блаженство находить,
Свободною душой закон боготворить,
Роптанью не внимать толпы непросвещенной,
Участьем отвечать застенчивой мольбе
И не завидывать судьбе
Злодея иль глупца — в величии неправом.
Оракулы веков, здесь вопрошаю вас!
В уединенье величавом
Слышнее ваш отрадный глас.
Он гонит лени сон угрюмый,
К трудам рождает жар во мне,
И ваши творческие думы
В душевной зреют глубине.
Но мысль ужасная здесь душу омрачает:
Среди цветущих нив и гор
Друг человечества печально замечает
Везде невежества убийственный позор.
Не видя слез, не внемля стона,
На пагубу людей избранное судьбой,
Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
Присвоило себе насильственной лозой
И труд, и собственность, и время земледельца.
Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
Здесь рабство тощее влачится по браздам
Неумолимого владельца.
Здесь тягостный ярем до гроба все влекут,
Надежд и склонностей в душе питать не смея,
Здесь девы юные цветут
Для прихоти бесчувственной злодея.
Опора милая стареющих отцов,
Младые сыновья, товарищи трудов,
Из хижины родной идут собой умножить
Дворовые толпы измученных рабов.
О, если б голос мой умел сердца тревожить!
Почто в груди моей горит бесплодный жар
И не дан мне судьбой витийства грозный дар?
Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный
И рабство, падшее по манию царя,
И над отечеством свободы просвещенной
Взойдет ли наконец прекрасная заря?
Дом няни Арины Родионовны. Вот так угнетали трудящихся при царизьме. К слову, самая гламурная гостиница в Пушкиногорье зовётся "Арина Р.", и таких шуточных пушкинских названий бизнесов тут множество, так что вспоминается фильм Бакенбарды и анекдот про товары к 100-летию Ленина.
За воротами к дому начинается въездная еловая аллея через приусадебный парк.
Чуть в стороне от центральной расположена аллея Керн, названная в честь одной из пассий Пушкина - Анны Петровны Керн.
После смерти поэта имение пришло в запустение и только в 1866 году его младший сын, Григорий Александрович, занялся перестройкой. Полноправным владельцем Михайловского он стал в 1870 году, после подписания в Каунасе (тогда Ковно) раздельного акта. В 1899 году он переехал в имение жены под Вильнюсом, а усадьба была выкуплена казной для нужд псковского дворянства.
В годы ВОВ Пушкиногорье сильно пострадало: имения и Святогорский монастырь были разрушены. Практически с нуля музей был воссоздан под руководством Гейченко Семена Степановича, назначенного на пост директора заповедника в 1945 году. В этой должности он проработал целых 45 лет. В доме директора, расположенного на территории усадебного парка, до сих пор живут его потомки.
По одной из троп усадебного парка мы вышли к озеру Маленец.
Этой же дорогой пользовался и Пушкин, навещая соседские имения. Чтобы туристы не заблудились, местами установили камни с цитатами из стихов.
На вершине холма обнаружились лавочки и сосны, заставшие поэта.
....На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят - одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко,- здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал....
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят - одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко,- здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал....
...Вновь я посетил
Тот уголок земли, где я провел
Изгнанником два года незаметных.
Уж десять лет ушло с тех пор - и много
Переменилось в жизни для меня,
И сам, покорный общему закону,
Переменился я - но здесь опять
Минувшее меня объемлет живо,
И, кажется, вечор еще бродил
Я в этих рощах.
Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет - уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.
Вот холм лесистый, над которым часто
Я сиживал недвижим - и глядел
На озеро, воспоминая с грустью
Иные берега, иные волны...
Меж нив златых и пажитей зеленых
Оно синея стелется широко;
Через его неведомые воды
Плывет рыбак и тянет за собой
Убогой невод. По брегам отлогим
Рассеяны деревни - там за ними
Скривилась мельница, насилу крылья
Ворочая при ветре...
На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят - одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко,- здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал. По той дороге
Теперь поехал я, и пред собою
Увидел их опять. Они всё те же,
Всё тот же их, знакомый уху шорох -
Но около корней их устарелых
(Где некогда всё было пусто, голо)
Теперь младая роща разрослась,
Зеленая семья; кусты теснятся
Под сенью их как дети. А вдали
Стоит один угрюмый их товарищ
Как старый холостяк, и вкруг него
По-прежнему всё пусто.
Здравствуй, племя
Младое, незнакомое! не я
Увижу твой могучий поздний возраст,
Когда перерастешь моих знакомцев
И старую главу их заслонишь
От глаз прохожего. Но пусть мой внук
Услышит ваш приветный шум, когда,
С приятельской беседы возвращаясь,
Веселых и приятных мыслей полон,
Пройдет он мимо вас во мраке ночи
И обо мне вспомянет.
Тот уголок земли, где я провел
Изгнанником два года незаметных.
Уж десять лет ушло с тех пор - и много
Переменилось в жизни для меня,
И сам, покорный общему закону,
Переменился я - но здесь опять
Минувшее меня объемлет живо,
И, кажется, вечор еще бродил
Я в этих рощах.
Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет - уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.
Вот холм лесистый, над которым часто
Я сиживал недвижим - и глядел
На озеро, воспоминая с грустью
Иные берега, иные волны...
Меж нив златых и пажитей зеленых
Оно синея стелется широко;
Через его неведомые воды
Плывет рыбак и тянет за собой
Убогой невод. По брегам отлогим
Рассеяны деревни - там за ними
Скривилась мельница, насилу крылья
Ворочая при ветре...
На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят - одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко,- здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал. По той дороге
Теперь поехал я, и пред собою
Увидел их опять. Они всё те же,
Всё тот же их, знакомый уху шорох -
Но около корней их устарелых
(Где некогда всё было пусто, голо)
Теперь младая роща разрослась,
Зеленая семья; кусты теснятся
Под сенью их как дети. А вдали
Стоит один угрюмый их товарищ
Как старый холостяк, и вкруг него
По-прежнему всё пусто.
Здравствуй, племя
Младое, незнакомое! не я
Увижу твой могучий поздний возраст,
Когда перерастешь моих знакомцев
И старую главу их заслонишь
От глаз прохожего. Но пусть мой внук
Услышит ваш приветный шум, когда,
С приятельской беседы возвращаясь,
Веселых и приятных мыслей полон,
Пройдет он мимо вас во мраке ночи
И обо мне вспомянет.
А вот и сама граница. Дальше уже владения другой семьи...
Воронич
После небольшого участка автодороги, тропа свернула в поле с травой по пояс, а затем стала подниматься к вершине холма. Ну и мы за ней.
На холме и вокруг него в средние века располагался город Воронич - одно из пограничных укреплений Псковских земель. Сейчас о городе напоминает только восстановленный храм св.Георгия, деревня по-соседству и гора из каменных ядер.
На территории храмового кладбища похоронены первый директор заповедника Семен Степанович Гейченко и его жена.
У алтарной стены находятся могилы еще одной семьи - хозяев усадьбы Тригорское.
Тригорское
Усадьба была частью земель, которые в 18 веке пожаловала Екатерина II коменданту Шлиссельбургской крепости Максиму Дмитриевичу Вындомскому.
При Пушкине хозяином Тригорского был Алексей Николаевич Вульф. Алексей - сын Прасковьи Александровны Вындомской и Николая Ивановича Вульфа, которые жили в Малинниках (куда мы ездили этим же летом и где снимали Гардемаринов). Сестра Алексея Евпраксия родилась в имении деда (Ивана Петровича Вульфа) в Берново.
При Пушкине хозяином Тригорского был Алексей Николаевич Вульф. Алексей - сын Прасковьи Александровны Вындомской и Николая Ивановича Вульфа, которые жили в Малинниках (куда мы ездили этим же летом и где снимали Гардемаринов). Сестра Алексея Евпраксия родилась в имении деда (Ивана Петровича Вульфа) в Берново.
Главное здание усадьбы имеет очень необычный вид для господского дома 19 века. Все потому, что изначально это было здание полотняной фабрики. Прасковья Александровна поселилась в нем на время ремонта главного дома, слегка перестроила под себя, да так и осталась. Нет ничего более постоянного, чем временное (с).
Во время ссылки в Михайловское, Пушкин почти каждый день наведывался в Тригорское: гулял, читал и периодически завязывал романтические отношения с юными дамами семейства Вульф. Здесь произошла вторая встреча поэта с племянницей Прасковьи Александровны - Анной Керн, которая вдохновила его на создание знаменитых строк:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.....
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.....
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Особенно дружен был поэт с Алексеем Вульфом. Они частенько устраивали дружеские пирушки, о чем гласит табличка на бане.
По семейному преданию Вульфов члены их семьи послужили прототипами для героев "Онегина", а действие деревенских глав разворачивались в этом парке.
Среди всех деревьев парка особенно выделяется "Дуб Уединенный". Не удивительно, что Пушкин и его упомянул в своих стихах.
Брожу ли я вдоль улиц шумных,
Вхожу ль во многолюдный храм,
Сижу ль меж юношей безумных,
Я предаюсь моим мечтам.
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час.
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвенный,
Как пережил он век отцов.
Младенца ль милого ласкаю,
Уже я думаю; прости!
Тебе я место уступаю:
Мне время тлеть, тебе цвести.
День каждый, каждую годину
Привык я думой провождать,
Грядущей смерти годовщину
Меж их стараясь угадать.
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствии, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне все б хотелось почивать.
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Вхожу ль во многолюдный храм,
Сижу ль меж юношей безумных,
Я предаюсь моим мечтам.
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час.
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвенный,
Как пережил он век отцов.
Младенца ль милого ласкаю,
Уже я думаю; прости!
Тебе я место уступаю:
Мне время тлеть, тебе цвести.
День каждый, каждую годину
Привык я думой провождать,
Грядущей смерти годовщину
Меж их стараясь угадать.
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствии, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне все б хотелось почивать.
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
На осмотре Тригорского мы совсем оголодали и отправились искать пропитание. На входе обнаружились только домик с кофе и плюшками и шатер с сувенирами. С едой в заповеднике прямо-таки беда.
Возвращаемся на уже знакомую автодорогу. Со второго раза разглядели пересекающую ее, явно рукотворную, насыпь. Оказывается здесь проходила железная дорога Полоцк-Псков. Она была построена для нужд фронта еще в Первую мировую войну. Во время ВОВ была разрушена и так и не восстановлена. Ибо заповедник (наверное).
Не сорвал яблок - день прожит зря!
Если не встретил аистов - тоже зря :)
Савкина горка
С дороги свернули немного севернее к городищу Савкина горка. Виды, достойные кисти Шишкина!
Деревянная часовня Михаила Архангела на вершине холма выглядит старинной, но на сомом деле построена в 1960е. Раньше на этом месте стоял монастырь.
С горки открывается очень живописный вид на Михайловское.
Мы хотели вернуться к усадьбе по тропе вдоль реки Сороть, но оказалось, что она прерывается в протоках болота. Пришлось свернуть к озеру Маленец.
Бугрово
Дорога через лес привела в деревню Бугрово.
Здесь находится музейный комплекс "Пушкинская деревня". Он состоит из нескольких музеев: почты, крестьянского быта и мельницы. Посетить можно только с экскурсией. На последний заход мы опоздали, да и устали уже.
Обнаружили очередную точку продажи сувениров. Дизайн прикольный, но магнитов нет, а остальное не особо нужно. Взяли местный Столбушинский сбитень, который в Пушкиногорье настоящий брэнд. Надо будет ещё их мороженое попробовать.
Спойлер: попробовали.
Спойлер: попробовали.
Ещё в Бугрово изба-галерея местных художников.
Березино
В деревне Березино зашли к избе-музею Довлатова, который на некоторое время избирал Пушкинский заповедник для работы гидом, о чем написал "Заповедник".
Во дворе висят таблички с довлатовскими бон мо, стоит бочка "Пиво" на колесах и сцена с вещавшей женщиной.
Женщина предложила присоединиться у эскурсии, но мы не стали. Раз уж на пушкинские экскурсии не ходили, роль Довлатова в Пушгорах вторична.
Трек
За день пройдено 20 км (расчетно было 13). Если посещать все за 1 день, включая Петровское и Святые горы, выйдет километров 40 за день, говорят что профессиональные спортивные ходоки так делали.
